Форум

спиздил у кононенко (хохол ебаный наверное)
Москву в России, как известно, не любят. А теперь над Москвой в России еще и смеются. Ну действительно: где-нибудь в Сибири или на Дальнем Востоке снегопады и ледяные дожди – привычное дело. Их никто не боится, к ним все готовы и никаких вам коллапсов. Переночевать в аэропорту для жителя, например, Сахалина – что может быть проще? И никто при этом не нападает на сотрудников авиакомпаний.

В Москве же, как неожиданно выяснилось, живут неженки и неумехи. А еще в Москве, в самом большом, современном и богатом городе страны, как опять же неожиданно выяснилось, ничего не работает. Вдруг куда-то делось электричество, вода, отопление. Куда-то пропала вся противообледенительная жидкость для самолетов. Исчезли с улиц снегоуборочные машины. Авиакомпании позабыли про пассажиров. Аэропорты забыли про авиакомпании. Пограничники и таможенники вообще забыли про всех.

Омск, Норильск и Новосибирск смеются над нами. Ростов, Мурманск и Нижний просто хохочут. И я их понимаю! Они совершенно справедливо смеются. Они смеются над заевшимся, ожиревшим и обленившимся городом, который на протяжении двадцати лет не делал ничего, кроме пересчета присланных регионами денег. Над городом-импотентом, где давно уже работают только таджикские дворники, а все остальные лишь делают вид.

Вы думаете, жителю Астрахани, Казани и Магадана может быть жаль опоздавших в Лондон или Зальцбург москвичей? Да они радуются как дети, когда озверевший от несчастной трехдневной задержки рейса средний класс кидается друг на друга с кулаками, в которых зажаты айфоны. Они визжат от удовольствия, когда все эти передовые люди страны продают друг другу полученную бесплатно питьевую воду по пятьсот рублей за поллитра.

Так вам и надо! – думают жители регионов, – Вот вам ваши горные лыжи! Вот вам ваша Швейцария! Вот вам ваш Куршевель!

А сами про себя думают: ведь если они у себя там, в Москве, не могут нормально организовать движение транспорта – то как они берутся управлять самой большой в мире страной?

Хороший вопрос!

Над которым нам тут, в Москве, теперь надо крепко подумать.